Кызылординские вести

Экономический кризис 1998 года стал своеобразным испытанием на прочность для нашей молодой страны и ее финансовой системы. В результате глобальных изменений на мировых финансовых рынках произошла значительная девальвация национальных валют целого ряда стран – торговых партнеров Казахстана.
Это привело к удорожанию казахстанского тенге в реальном выражении и способствовало снижению конкурентоспособности казахстанского экспорта. Влияние негативных последствий мирового кризиса на экономику Казахстана стало более ощутимым после девальвации российского рубля. Это породило проблемы, связанные с защитой внутренних товаропроизводителей от экспансии иностранных товаров на казахстанский рынок и поддержанием устойчивого обменного курса тенге.
Существующий в то время стереотип механического переноса оценки ситуации в России на Казахстан вызвал на внутреннем валютном рынке ажиотажный спрос на иностранную валюту. Для урегулирования ситуации на валютном рынке и поддержания тогда еще фиксированного курса тенге Нацбанк осуществлял большие валютные интервенции, которые привели к значительному снижению валовых золотовалютных резервов. Так, в этот период на поддержание стабильного курса было потрачено более 600 млн. долларов  США. Это был самый трудный момент для тенге. Для предотвращения дальнейшего сокращения золотовалютных резервов и восстановления конкурентоспособности экономики возникла необходимость девальвации тенге. Вы хорошо помните, кто был против. Можно сказать, что мы разрушили еще один миф.
Работы по подготовке девальвации тенге осуществлялись еще с сентября 1998 года. Благодаря им переход к режиму свободно плавающего обменного курса тенге был осуществлен успешно. Немаловажную роль в этом сыграла как раз тщательная проработка основных принципов и процедурных вопросов. Так, для выбора нового режима обменного курса были проанализированы все возможные сценарии дальнейшего развития внешне¬экономической ситуации в мире и, особенно, в России. Оценивались преимущества и недостатки каждого варианта с точки зрения: ожидаемых уровней равновесного курса тенге, платежного баланса, золотовалютных резервов, дефицита бюджета, каждого сегмента финансового рынка и социальных показателей. Благодаря изученному опыту и быстрому внедрению этого режима удалось не допустить обвала валютного рынка и банковской системы.
Для поддержки валютного рынка нами даже была временно введена в апреле такая мера, как продажа 50% экспортной выручки, которая была отменена в середине ноября того же года. Одновременно с этим особый упор был сделан на защиту тенговых вкладов населения и депозитов юридических лиц в банках второго уровня, а также тенговых активов пенсионных фондов. Был осуществлен ряд компенсационных мер. Например, тем вкладчикам банков, которые не изымали свои тенговые депозиты в течение 9 месяцев после введения СПОКа, предоставлялась возможность их полной конвертации в доллары США по курсу, действовавшему до девальвации. С целью защиты пенсионных активов накопительных пенсионных фондов Министерством финансов были выпущены специальные валютные облигации (ABMEKAM) номинальной стоимостью 100 долларов США со сроком обращения пять лет.
В результате принятых мер переход на новую валютную политику проходил относительно спокойно, банковская система функционировала стабильно. Курс тенге в обменных пунктах стабилизировался в течение нескольких дней. Введение режима свободно плавающего обменного курса способствовало восстановлению конкурентных позиций казахстанского экспорта и возобновлению роста производства. Например, экспорт в 1998 году составил более 6,012 млрд. долларов США.
Введение СПОК было шагом не только экономическим, но и политическим, прежде всего с точки зрения обеспечения стабильной экономической политики в глазах населения. Вопреки некоторым рекомендациям международных финансовых организаций, мы предприняли максимум возможных мер по защите сбережений физических и юридических лиц. Мы предоставили клиентам банков право конвертации их вкладов по тому курсу, который существовал до девальвации тенге.
Данные меры позволили ликвидировать переоценку обменного курса тенге в реальном выражении. По итогам года девальвации значительно улучшился платежный баланс, выросли золотовалютные активы государства и, что самое главное, восстановился  рост производства в экономике. Уровень реального эффективного обменного курса тенге по отношению к валютам стран –
основных торговых партнеров, достигнутый через 3 года после введения СПОК, соответствовал значению, зафиксированному на конец 1999 года. Я считаю, что введение режима свободно плавающего обменного курса было жизненно необходимым и оправданным. В этом мнении сходятся и зарубежные эксперты.
В результате предпринятых мер мы смогли свести к минимуму отрицательное влияние мирового финансового кризиса и удержать макроэкономическую стабильность, которая получила высокую оценку международных финансовых институтов, сохранив доверие зарубежных банков-кредиторов и крупных инвесторов.
Но уязвимость казахстанской экономики все еще оставалась серьезной проблемой. Достаточно сказать, что год спустя после девальвации тенге, мы столкнулись с обратной проблемой –
ревальвацией тенге, которая в настоящее время становится все актуальней. Так, несмотря на наблюдающееся укрепление тенге, процесс дедолларизации экономики не происходит, что обусловлено притоком большого количества иностранной валюты, поступающей от продажи нефти.
К тому же, свою роль играют значительные внешние заимствования банков и инвестиции в экономику, привлекаемые извне. Само по себе это не плохо. Но если раньше государство было больше озабочено собственно фактом привлечения инвестиций, то, мне кажется, сейчас нам уже нужно обращать больше внимания на «качество» инвестирования: куда идут эти деньги, какой реальный эффект они приносят, на какой срок вкладываются и т.д. Говоря о «качестве» инвестирования, прежде всего нужно упомянуть «длинные деньги» – инвестиции на долгий срок (от 15 лет и дольше). Такие «длинные деньги» очень востребованы для реализации крупных инвестиционных проектов, где срок окупаемости и возврата превышает средние показатели на рынке инвестирования капитала. Как правило, это как раз те самые проекты по разработке и внедрению научных разработок, по внедрению новых технологий и производственных линий – все то, в чем так нуждается наша
экономика.
Многие говорят, что у нас есть такие деньги – активы пенсионных накопительных фондов, которые все же слишком ограничены в применении законом. Мы понимаем, какой большой эффект могут оказать эти активы при их вовлечении в нашу экономику. Но с этим нельзя торопиться. Для нас это, прежде всего, деньги людей. Поэтому необходимо проработать все вопросы защиты этих вкладов и критерии потенциальных проектов.
Наша пенсионная система создана совсем недавно, и самым большим ее достижением, на мой взгляд, являются отнюдь не размеры активов и так далее, а доверие наших людей. Именно это – самый ценный «актив» пенсионных накопительных фондов, который может сказать о них больше, чем показатели доходности или что-нибудь другое. И в случае непродуманного инвестирования пенсионных денег именно потеря доверия населения станет самым тяжелым последствием.
Расширение инструментария инвестирования средств пенсионных фондов произойдет обязательно, но только тогда, когда мы найдем оптимальное сочетание доходности и гарантии безопасности пенсионных накоплений людей. Я лично уделяю особое внимание этому вопросу, потому как до сих пор помню разочарование и упреки людей, однажды потерявших все, и особо благодарен им за то, что, несмотря на это, они все-таки поверили нам и поддержали проведение пенсионной реформы в 1997-1998 годах.