Кызылординские вести

Жанна БАЛМАГАНБЕТОВА
 На рубеже XIX – начале XX века в Казахстане появилась целая плеяда ярких, высокообразованных казахов, внесших неоценимый вклад в культуру и будущее народа. Прогрессивная казахская  интеллигенция, возглавившая движение «Алаш», считала своим долгом служение народу,  способствовала развитию просвещения, проведению в казахской степи прогрессивных реформ, ратовала за демократическое устройство государства.
Лидеры движения «Алаш» были не только правозащитниками, политическими и общественными  деятелями, но и просветителями, публицистами, поэтами, педагогами, учеными, авторами научных работ, книг и учебников. Сложись история иначе, они оставили бы ослепительно яркий след в научной и художественной литературе.
Золотыми буквами вписаны в историю Независимого Казахстана имена Алихана Букейханова, Ахмета Байтурсынова, Магжана Жумабаева, Темирбека Жургенова, Мыржакыпа Дулатова, Мустафы Шокая.
Но есть еще много незаурядных личностей, о которых мало известно широкому читателю. И один из них –  Сералы Лапин, который, как и многие представители политической элиты того поколения, был образованным и эрудированным человеком с разносторонними интересами.
Он родился в 1869 году близ Ак мечети, переименованной царской администрацией в Перовск, в семье волостного бия Перовского уезда Мунайтпаса Лапина – человека образованного и пользующегося уважением местного населения, который владел русским языком, занимался просветительством, открывал в округе школы.
Сералы был старшим из 19 детей Мунайтпаса. Научившись арабской грамоте у аульного муллы, он поступает в трехклассное городское училище в Перовске. Смышленый мальчик, легко освоив русский язык, дальнейшее образование продолжает в учительской семинарии в Ташкенте, который являлся  тогда административным центром Туркестанского генерал-губернаторства. В 1891 году после окончания учебы благодаря особым дарованиям в восточной филологии Сералы оставляют в семинарии репетитором русского языка. Затем, выдержав экзамен на знание русского языка на педагогическом совете Ташкентской мужской гимназии, он становится
учителем.  
Блестяще складывалась карьера молодого человека. В феврале 1892 года его назначают переводчиком Самаркандского областного суда. Ровно через год Сералы становится переводчиком при военном губернаторе Самаркандской области. В январе 1894 года российский император Александр III наградил его Бухарским орденом Серебряной звезды I-й степени. Через два года в связи с вступлением на престол Николая II ему пожалована серебряная медаль «В память коронации императора Николая II», которую предполагалось носить на Андреевской ленте. В 1897 году Николай II пожаловал ему Бухарский орден Золотой звезды III-й степени. В эти годы он работает переводчиком: сопровождает командующего войсками Туркестанского военного округа генерал-губернатора барона А. Б. Вревского в Керки и Бухару, министра путей сообщения России во время его поездки по  Ферганской и Сырдарьинской областям. По личному распоряжению принца Ольденбургского, председателя Комиссии о мерах предупреждения и борьбы с чумой, Лапин командируется в Искандеровскую волость Самаркандского уезда. В августе-сентябре 1899 года он сопровождает генерал-губернатора Туркестанского края С. М. Духовского при поездке по Закаспийской и Ферганской областям и Бухарским владениям.
Талантливый молодой человек достиг успехов и на поприще ученого. Он изучает литературные и архитектурные шедевры Востока, активно сотрудничает с русскими учеными. Его хорошо знали и даже ссылались на него известные русские ориенталисты. Приехавшие в Среднюю Азию с научной целью петербургские востоковеды В.В.Бартольд, Н.Н.Веселовский брали у него уроки тюркского языка.  
С.Лапин переводит на русский язык надписи на архитектурных памятниках Самарканда – мавзолеях Гур-Эмир, Шир-Дор, Тилля-кари, Шахи-зинда, мечети и медресе Бибиханым, Улугбека, усыпальнице Шейбани хана, устанавливает даты строительства, имена авторов   архитектурных сооружений.
В 1895 году была издана его книга «Перевод надписей на исторических памятниках г.Самарканда», где профессиональные переводы с арабского и фарси сопровождались научными комментариями и дополнениями из фольклорных источников.
В том же году им был выпущен русско-узбекский словарь, состоявший из 4000 слов с краткой грамматикой узбекского языка. До него такой словарь был создан  Владимиром Петровичем Наливкиным, русским этнографом и исследователем. Эти книги имели тогда большую практическую и познавательную ценность для русских ученых и краеведов, только начавших всерьез изучать язык, быт и обычаи коренных народов Туркестана.
С.Лапин перевел на казахский язык поэму Фирдоуси «Шахнаме» – величайший образец восточной поэзии, поэтическое переложение которой осуществили после него поэты Молда Ораз и Турмагамбет.
Как востоковед и просветитель, знаток культуры и обычаев коренных народов Туркестанского края – казахов, узбеков, таджиков, туркмен, каракалпаков, кыргызов он считал своим долгом внести лепту в их просвещение и реабилитацию их культуры.  В 1900-1904 годах С.Лапин поднимает на страницах русской печати в газетах «Туркестанские ведомости» и «Оренбургский листок» проблему восстановления подлинных названий народов Туркестана. Россия упорно продолжала называть казахов «киргизами», «кайсаками», узбеков – «сартами», киргизов – «кара-киргизами».
После выхода в отставку С. Лапин поступает на юридический факультет императорского Петербургского университета, где  учится вместе с Александром Керенским – будущим главой Временного  правительства. После окончания университета работает присяжным поверенным, открывает в Петербурге частную адвокатскую контору, где ему часто приходилось защищать в судах интересы своих соплеменников, составлять для них кассационные жалобы.
В столице империи он работает в бюро мусульманской фракции III Государственной Думы. Вместе с юристом Бахытжаном Каратаевым он составляет для фракции чрезвычайно важный документ – проект землеустройства казахов. В 1913 году при содействии С.Лапина в Петербурге была построена мусульманская мечеть. В 1914 году он принимает участие в работе Всероссийского мусульманского съезда. В целом, он был  авторитетным членом мусульманского движения народов России.
Начало ХХ века было отмечено нарастанием народного недовольства и ростом антиколониальных выступлений. Массовое противозаконное изъятие у кочевого населения его земель, обнищание народа, колонизаторская политика царизма, империалистическая война стали причинами обострения социально-политической обстановки. Поводом к выступлению стал указ царя от 25 июня 1916 года о мобилизации казахов и других инородцев на тыловые работы в прифронтовой полосе. Народ с оружием в руках поднялся на борьбу.
Большая часть прогрессивной казахской интеллигенции не поддерживала народное выступление 1916 года – они призывали народ к компромиссу с самодержавной Россией, чтобы предупредить неизбежное кровопролитие и выиграть время для изыскания политических способов достижения национального самоопределения. Однако они не могли не сочувствовать своему народу. Кровавое подавление восстания потрясло их  до глубины души, что нашло отражение в созданных ими художественных произведениях. Следует отметить активную деятельность  Алихана Букейханова, которому удалось добиться, чтобы солдатам-казахам платили за тяжелую работу хоть какие-то деньги, обеспечили элементарные санитарные условия, давали выходные и прочее.
Правозащитником в это трагическое время стал и Сералы Лапин.  Талантливый юрист-адвокат, он спас от смертной казни многих представителей казахского, киргизского, узбекского народов, осужденных за участие в антиправительственных выступлениях 1905 и 1916 годов. Это был яркий образец мастерского использования своих знаний в юриспруденции  в интересах своей нации, что является свидетельством его высокой гражданственности и чувства долга – только истинный патриот и гуманист мог, рискуя собственным благополучием и карьерой, в сложный час идти на спасение соплеменников. В ту эпоху часто имели место примеры противоположного поведения: отдельные субъекты, овладев русским языком и грамотой, начинали презирать родную культуру, заниматься мздоимством, выслуживаться перед имперскими чиновниками, очерняя свой народ и клевеща на него.
Весть о свержении монархии в феврале 1917 года лидеры казахской национальной интеллигенции встретили восторженно. Они думали, что пробил их звездный час, так как считали, что это исторический шанс претворить в жизнь свои идеи. Временное правительство, возглавляемое А.Керенским, приняло постановление об образовании Туркестанского комитета, просуществовавшего совсем недолго, в состав которого вошли представители казахской интеллектуальной элиты. Тем самым признавались ведущие позиции деятелей движения «Алаш» в политической жизни края.  Национальная интеллигенция требовала от Временного правительства скорейшего решения земельного вопроса, уравнивания в правах мусульман и православных, разрешения открывать свои школы и других демократических прав и свобод. Мустафа Шокай писал, что в Туркестанском крае после февральских событий возникло сразу несколько общественно-политических организаций, одна из которых – совет народных представителей Туркестанского края, председателем которого был избран Сералы Лапин.  
IV Чрезвычайный съезд мусульман принимает решение о создании Кокандской (Туркестанской) автономии в составе России. Был избран Национальный конгресс, председателем которого стал Мустафа Шокай. Исполнительная власть была передана Временному народному совету во главе с Сералы Лапиным, который в свою очередь сформировал Временное правительство во главе с премьер-министром Мухамеджаном Тынышпаевым.
Сералы Лапин не стал членом правительства Кокандской автономии. Он предчувствовал, что политическое будущее – за большевиками. Внутренним чутьем политика и умного образованного человека он понимал, что это та сила, с которой придется договариваться.
В январе 1918 года для ликвидации самопровозглашённой Туркестанской автономии из Москвы в Ташкент прибыли 11 эшелонов с войсками и артиллерией. В состав карательного отряда входили также красноармейцы ташкентского гарнизона и вооруженные отряды армянской партии «Дашнакцутюн». Захватив город Коканд, они устроили в нем беспрецедентную резню, от которой содрогнулся весь мир.  Известно, что Мустафа Шокай спасся, бежав из города переодетым в узбекский национальный костюм.
Что касается Сералы Лапина, то многие события его жизни в те трагические  дни окутаны тайной. После разгрома Кокандской автономии он с помощью немецкого генерального консула принял турецкое гражданство и выехал в Петербург, оттуда через Псков отправился в Германию и в сентябре 1918 года прибыл в Берлин. Трагические события, произошедшие в стране и повлиявшие на его личную жизнь, отразились на его здоровье. В результате психического расстройства в декабре 1918 года Сералы Лапин был госпитализирован в институт Эдель. В 1919 году он возвращается в Самарканд и погибает при неизвестных обстоятельствах. Он был похоронен в Самарканде в том самом мавзолее Шахи-Зинда, надписи на которой он с трепетом переводил с арабского языка в юношеские годы, а легенды о похороненном там святом царе Шахи-Зинда, гордо понесшем в руках свою отрубленную врагами голову, с благоговением слушал и записывал со слов самаркандских старцев.

ОЗАРЕННЫЕ ЛЮБОВЬЮ: САНЖАР АСФЕНДИЯРОВ И  РАБИГА  ЛАПИНА
Казахская диаспора в Санкт-Петербурге часто собиралась в доме  известного в Петербурге адвоката Сералы Лапина. Он особенно гордился   своими дочерями. В Санкт-Петербурге их называли восточными красавицами. Рабига училась в Павловском институте благородных девиц – высшем учебном заведении закрытого типа для девушек, куда преимущественно принимали дочерей дворян, офицеров и служащих военных ведомств. Очаровательная Рабига, или как ее называли Рябинушка, пользовалась успехом в среде передовой дворянской молодежи.
В доме Лапиных часто бывал и Санжар Асфендияров, потомок хана Абулхаира, студент Петербургской военно-медицинской академии. Увидев Рабигу, он понял, что влюбился на всю жизнь. Любовь их оказалась взаимной.
Воспитанная в строгих правилах, умная и образованная Рабига исследовала архитектуру, занималась тюркологией, юриспруденцией. Для Санжара Асфендиярова она была идеалом.
В 1912 году С.Асфендияров с женой едет к родителям в Ташкент. Вскоре он получает распределение на границу. В пограничной военной части не было элементарных бытовых условий и Санжар оставляет жену у родителей и едет к месту назначения.
Началась первая мировая война. В Польше под городом Лодзь полк, в котором служил Асфендияров, попал в окружение. Сам он, получив ранение, оказался в плену и находился в немецких концентрационных лагерях Кутно, Торн, Александровка. Только в 1915 году при содействии международного Красного Креста часть военнопленных медиков возвращается через Швецию в Санкт-Петербург. Разлука растянулась на несколько лет. Когда он вернулся в Ташкент, у него уже подрастала дочь Алия.  
Но первая мировая война еще не закончилась, и военный врач Асфендияров снова отправляется на фронт. Октябрьскую революцию вместе с семьей он встречает в Термезе.
Вернувшись в родной Ташкент, Асфендияров с головой окунутся в политическую деятельность – возглавляет Совет мусульманских рабочих депутатов, впоследствии становится первым наркомом здравоохранения и одновременно наркомом земельно-водного хозяйства Туркестанской АССР, членом коллегии по делам национальностей, редактором газет и журналов. В первые годы после революции в Туркестанском крае было мало образованных людей, и Асфендияров порой совмещал несколько должностей.
С 1921 по 1922 годы Асфендияров– представитель Туркестанской республики в Москве и одновременно член коллегии Совнаркома РСФСР по национальным вопросам. В Москве раскрывается новая грань таланта Асфендиярова – деятельность в области истории, которая стала определяющей в дальнейшем творчестве ученого. Он сотрудничает с Институтом востоковедения, преподает в МГУ, встречается с представителями зарубежного Востока. В 1927 году его назначают директором Института востоковедения, ему присваивается звание профессора МГУ – он стал первым казахом-профессором.
Последний период жизни Асфендиярова, который был особенно плодотворным, проходит в Алма-Ате. Руководство Казахской республики принимает решение о создании первого университета, и его, как образованного человека и талантливого организатора, приглашают в Алма-Ату. Асфендияров стал первым ректором Казахского педагогического института и Алматинского медицинского института, который ныне носит его имя.
Общественная деятельность Асфендиярова была многогранной и насыщенной. Талантливый ученый, он является автором учебников и монографий, которые до сих пор сохраняют свою актуальность. Его труды «История Казахстана с древнейших времен», «Прошлое Казахстана в источниках и материалах», «Национально-освободительное восстание 1916 года в Казахстане», «Очерки истории казахов», «Шатер мира» имеют большое значение для изучения истории страны. Он впервые высказал идею о том, упадок Великого Шелкового пути связан прежде всего с освоением мировых водных пространств.
Выдающаяся и яркаяличность, Санжар Асфендияров был независим и смел в суждениях и всегда отстаивал свое мнение, которое не всегда совпадало с мнением власти. В годы сталинских репрессий таких уничтожали в первую очередь. В 1937 году он был арестован органами НКВД по обвинению в контрреволюционной националистической деятельности, проповедовании идей пантюркизма и в 1938 году  расстрелян.  
Жизнь Санжара Асфендиярова прервалась на взлете. Красивой парой были Санжар и Рабига. Жаль лишь, что слишком много в их жизни было трагичного.  

ДОРОГА СЕСТРЫ  ЛАТИФЫ
Сералы Лапин сыграл судьбоносную роль в жизни своей сестры Латифы, познакомив ее со своим другом, молодым учителем Коныркожой Ходжиковым, вместе с которым он перевел на казахский язык немало редких книг и восточных рукописей.
Коныркожа и Латифа полюбили друг друга, но так как были просватаны с детства за других, были вынуждены бежать из родного аула. В Перовске их приютил Сералы, брат Латифы. Молодой семье пришлось нелегко, но выручали умелые руки Латифы. Она искусно ткала ковры, шила, делала узоры из вышивки. Один за другим родились  четверо сыновей.  
После революции К.Ходжиков оказался в бурном водовороте событий. Большой знаток истории края и Средней Азии, он принимает активное участие в деятельности партии «Алаш Орда» по созданию Туркестанской автономии, занимается ликвидацией безграмотности, участвует в экспедиции по исследованию и раскопкам древних памятников-курганов Жетысу, пишет  научные статьи об Орхонской письменности, мазарах Козы Корпеша и Баян Сулу, Актаса. По его инициативе в Алматы был открыт Научно-исследовательский институт национальной культуры (ныне Институт искусства и литературы им. М.Ауэзова НАН РК). К.Ходжиков является автором букваря, изданного в Оренбурге в 1912 году и ставшего одним из первых учебных пособий для детей.
В 1921 году Ходжиковы живут в Ташкенте, где и начался путь Латифы в профессиональное театральное искусство. Для спектакля «Биржан и Сара» Латифа не только оформила сцену и сшила костюмы, но и исполнила партию матери Сары. Обладательница прекрасного голоса, она знала множество казахских песен, которые позже композитор Евгений Брусиловский использовал при написании опер «Кыз Жибек», «Ер Таргын», в которых Латифа Ходжикова участвовала в качестве художника по костюмам.
Казалось, что жизнь складывалась удачно. В доме Ходжиковых часто собиралась творческая интеллигенция – близкие по духу люди делились новыми идеями, звучали народные песни... Счастливая семейная жизнь Ходжиковых закончилась в 1938 году. Коныркожа был арестован и   расстрелян как враг народа.
После смерти мужа свою жизнь Латифа посвятила сыновьям, которым передала свой талант и любовь к искусству. Братья Ходжиковы внесли весомый вклад в развитие культуры и искусства Казахстана. Старший Кожахмет – первый графический художник Казахстана, создатель нового направления в искусстве – карикатуры и плакатного жанра, художник-оформитель первых казахских спектаклей. Созданные им более полувека назад декорации  к опере «Абай» были выполнены настолько талантливо, что используются по сей день. Кулахмет – художник театра и кино, художник-постановщик известных фильмов «Меня зовут Кожа», «Кыз Жибек», «Гаухартас» и других. Нурахмет – один из первых казахских скульпторов-монументалистов. Султанахмет – выдающийся кинорежиссер, созданные им фильмы «Наше лето», «Девушка-джигит», «Мы из Жетысу», поэтическая легенда о любви «Кыз Жибек» вошли в золотой фонд казахского кино.
Зачинательница талантливого семейного клана Латифа Ходжикова  была первой женщиной-казашкой – профессиональным театральным художником, тонким знатоком национального костюма и орнаментального искусства, создателем нарядных юрт и ковров, которыми восхищались ценители искусства на выставках в Москве, Лондоне, Париже и Лос-Анджелесе. Сшитый ею национальный мужской костюм был подарен правительством Казахстана американской делегации. Ныне этот костюм хранится в мемориальном музее Франклина Рузвельта в Вашингтоне.
Латифа Ходжикова стала героиней документального фильма, снятого по сценарию ее сына Кулахмета режиссером Абдуллой Карсакбаевым, который так и называется – «Народные ремесла казахов». Полвека назад на международной выставке «ЭКСПО-67» в Монреале, темой которой было «Человек и его мир», фильм был признан одним из лучших. В нем Латифа  сыграла себя –
известную народную мастерицу.

КРУГИ АДА НА ЗЕМЛЕ: ЗА КОЛЮЧЕЙ ПРОВОЛОКОЙ
В доме своей сестры Латифы встретилась с будущим супругом Султанбеком Кожановым Гуляндам Лапина. Богатый жених, за которого она была сосватана, уплатил за нее большой калым. Но вопреки обычаям, она связала свою судьбу с Султанбеком, сыном пастуха, которого родные девушки и ее жених презрительно называли караказахом. Гуляндам была красавицей и, как и ее сестра Латифа, искусной мастерицей: умела вышивать, шить, кроить, была прекрасной хозяйкой и вкусно готовила. Охотно угощала хозяйка и посещавших их дом гостей, среди которых часто бывали С. Асфендияров, К.Ходжиков, Т.Рыскулов, Т.Жургенов.
С.Кожанов был разносторонним человеком – ученым, публицистом, литературоведом, поэтом, переводчиком, просветителем и государственным деятелем. Видный деятель Алаша, в 1917 году в Ташкенте вместе с Мустафой Шокаем он выпускал газету «Бірлік туы», активно поддерживал Туркестанскую (Кокандскую) автономию. В годы Советской власти занимал важные государственные должности.
Кожанов был автором идеи переноса столицы Казахской АССР из Оренбурга в Кызылорду. В 1937 году Кожанова арестовали в Ташкенте. Его  стремление отстаивать свою правоту в любых дискуссиях, возможно, и стало для него роковым. В решении многих проблемных вопросов, затрагивающих судьбы народа, он смело критиковал Ф.Голощекина, не поддавался его давлению, до конца отстаивая свою позицию. Одно из обвинений, выдвинутых против него, – национализм. Припомнили и название новой столицы «Кызылорда». В слове «орда» Сталин усмотрел националистический призыв. 8 февраля 1938 года его приговорили к смертной казни и расстреляли в подвале московской Бутырской тюрьмы. Через два месяца после ареста мужа люди в военной форме пришли и за Гуляндам. Она была приговорена к 8-ми годам исправительно-трудовых лагерей. Гуляндам прибыла на территорию лагеря «АЛЖИР» из тюрьмы Ташкента в холодном вагоне для перевозки скота, переполненном плачущими женщинами.
В лютую стужу и зной любимая Султанбека, отбиваясь от волков палкой, пасла овец. Пасти скот было тяжело и ответственно. За пропажу хотя бы одного  ягненка ей грозило увеличение срока пребывания в лагере. Гуляндам была стойкой и мужественной женщиной. Когда в лагере жена Турара Рыскулова Азиза родила дочь, она тайком приносила ей молоко.  
Этапом в лагерь привезли ее племянницу Рабигу. В изможденной и больной женщине было трудно узнать прежнюю блистательную Рабигу. По состоянию здоровья она не могла работать по 10 часов, как другие женщины, и лагерное начальство сократило ей время работы, но в то же время урезало продовольственный паек. И Гуляндам всячески поддерживала ее, делясь с ней куском хлеба.          
Более полувека длилось унижение семьи Кожановых. Детей выгнали из дома. Их приютил брат Султанбека Шамши. Когда их старшая дочь Зиба попыталась получить аттестат о среднем образовании, то заведующий учебной частью был уволен с работы за то, что дал ей возможность учиться.  Пятнадцатилетний  Нурлан пошел работать на завод, чтобы помочь семье.  Он погиб во время бомбежки эшелона, когда ехал на восстановление Харькова. Младший из детей, 9-летний Арыстан, оказался в детском доме за колючей проволокой. Его забрала сестра Гуляндам Латифа. В общей сложности Гуляндам провела в лагере и на поселении 11 лет.
Несмотря на перенесенные трудности, Гуляндам сумела сохранить в себе лучшие человеческие качества, поддерживала тесные связи с подругами по лагерю. Вспоминая своего мужа, она всегда  огорчалась: «Думаю о Султанбеке. Простой, скромный. Народ его толком не знает. Вспыхнул и погас». Если бы Гуляндам довелось дожить до сегодняшних дней, она бы убедилась, что потомки хранят память о Султанбеке Кожанове.
Интеллектуальная элита, появившаяся на политическом олимпе в начале XX века,  выше всего ставила национальную и духовную назависимость. Как сказал Президент Н.Назарбаев, «мы должны уважать и ценить людей, боровшихся за свободу и независимость Казахстана».
Они погибли за идею, но именно они пробудили в народе стремление к независимости. И сегодня нам остается лишь благодарно склонить головы перед их памятью.