Кызылординские вести

Непреходящая  духовная  ценность
Абай Кунанбаев выполнил великую просветительскую миссию, первым сделав шаг к духовному сближению казахского и русского народов. Он читал и перечитывал произведения русских писателей. Во многом этому способствовала дружба с русскими ссыльными, отбывавшими срок наказания в семипалатинских степях.  
Абаю особенно близок был дух творчества поэта Александра Пушкина, тематика его лирики, глубина мыслей и чувств, выраженная в лаконичной и простой форме. Под влиянием Пушкина Абай совершенствовал стиль, ввел и утвердил в казахской поэзии несколько новых стихотворных форм. Абай стал  первым, благодаря кому стихи великого русского поэта зазвучали на казахском языке. Он перевел около пятидесяти стихотворений
Пушкина.    
Особый интерес у Абая вызвал роман Пушкина «Евгений Онегин», о котором он мог рассказывать своим землякам часами напролет. Невероятное впечатление на поэта произвела пушкинская Татьяна. Он буквально влюбился в этот образ и ему захотелось, чтобы о ней узнала вся степь. Техникой перевода Абай владел в
совершенстве.
Русские литературоведы дали высокую оценку «Евгению Онегину», а Виссарион Белинский назвал его «энциклопедией русской жизни». И перед Абаем встала непростая задача, когда он решился озвучить на  казахском языке знаменитый роман Пушкина. И Абай находит единственно верное решение, он создает казахскую версию русского произведения – нечто большее, чем перевод. Абай хотел представить роман так, чтобы его герои стали близки и понятны его соотечественникам. Так появился эпистолярный роман Абая.
Абаевская версия «Евгения Онегина» не воспроизводит всего произведения. Онегин Абая – не такой, как у Пушкина. Великосветского денди и повесу Абай изображает несколько иначе и переводит те места в романе, где вырисовывается недюжинный характер главного героя, ловко справляющегося с соперниками. Видимо, эти качества Онегина особенно импонировали Абаю. В казахской версии образ Онегина – сложен и загадочен. Несмотря на молодость, он умеет держать себя в обществе, выдержан и респектабелен. Но его беда в том, что он страшно одинок. «Когда Абай касался темы одиночества, он неизменно обращался к поэзии Пушкина, Лермонтова», –  писал Мухтар Ауэзов. Абаю нужен был персонаж, который мог бы стать для казахских джигитов своего рода образцом. Финал эпистолярного романа Абая отходит от сюжетной линии оригинала. Онегин у Пушкина терпит фиаско, у Абая – уходит из
жизни.
В казахском обществе, где издревле существовал такой вид устного народного творчества, как айтыс между юношей и девушкой, переписка влюбленных стиховой речью –
дело обыденное. Абаевская версия романа «Евгения Онегина» не воспроизводит полностью весь сюжет произведения, скорее всего – это переписка двух влюбленных. Из романа Пушкина Абай взял только ту часть, которая могла бы вызвать интерес у его сородичей. Версия романа в интерпретации Абая состоит из следующих частей: «Письмо Татьяны к Онегину», «Ответ Онегина Татьяне», «Слово Онегина», «Письмо Онегина Татьяне», «Слово Татьяны», «Из слов Ленского», «Слово Онегина перед смертью».
«Письмо Татьяны» у Абая состоит из 56 строк, тогда как в оригинале насчитывает все 154 строки. Казахский поэт не делает подстрочный перевод, а лишь дает краткое изложение письма Татьяны, раскрывая в нем главные черты характера главной героини – способность на сильное и глубокое чувство и верность долгу. В казахском варианте Татьяна по характеру,  мышлению, вере, чувствам и эмоциям она тяготеет к восточной ментальности. Татьяна в степи стала более смиренной и сдержанной. И потому ее слова в конце произведения звучат по-другому, не как в оригинале – «...Не старайся проникнуть в чуждый дом, вновь нанесешь мне рану. Не пощадит меня молва».  
Абай написал мелодию к «Письму Татьяны», и песня начала свое шествие по степи. Вышло так, что народ, еще не зная Пушкина, уже полюбил его Татьяну.  
В отличие от многих казахских певцов и композиторов Абай был хорошо знаком с русской народной музыкой. К нему в аул часто приезжали русские ссыльные, которые оказали большое влияние на развитие музыкального таланта Абая. В Семипалатинске он не раз слушал романсы Глинки, Рубинштейна и других русских композиторов. Русские путешественники, ученые и офицеры, приезжавшие в казахские степи, уже в прошлом веке писали об огромной популярности среди казахов песен Абая. Конечно, в мрачную эпоху феодализма не могло быть и речи о той популярности, о какой мечтал Абай. Поэт горько сожалел о том, что его не понимают. Как и поэзия, казахская музыка была скована многовековыми бытовыми традициями. В романе «Путь Абая» М.Ауэзов пишет: «Весь вечер Абай сидел над Пушкиным. Этот день был первым днем, по-настоящему сроднившим Абая с Пушкиным: он читал теперь пушкинские стихи не глазами читателя, а сердцем поэта».
«Язык любви –
бессловесный язык,
Призыв любви –
беззвучный крик».
Это были первые строки стихотворения, рожденные от сочувствия к чуждой, страстной и нежной любви. Сразу два светлых женских образа пронеслись перед его взором. Одна –
искренняя и нежная Тогжан, вторая – Салтанат, которая не согрела ни свою, ни его душу. В строки казахского письма Татьяны сами собой вплелись слова и чувства Тогжан и Салтанат. Если они когда-нибудь услышат песню, то поймут, что она – про них, думал Абай, работая над переводом письма Татьяны. И все время в его памяти всплывали образы двух женщин, любивших его.
«Так, в зиму тысяча восемьсот восемьдесят седьмого года великий русский акын Пушкин вступил в простор казахских степей, ведя за руку милую свою Татьяну. Он принес в эти просторы радость своих песен, а его Татьяна пришла, как близкая, как родная всем – и научила молодые сердца казахов тому языку искреннего чувства, каким еще никто не говорил в казахской степи», – писал Мухтар Ауэзов в романе «Путь Абая».
В трудных, сложных условиях приходилось Абаю отстаивать свои позиции. Поэт смотрел вперед, надеялся, что в будущем его поймут и оценят. Надежды Абая оправдались: еще при жизни песни его пришли к народу. Конечно, поэт не думал, что они со временем станут гимном дружбы и братства двух народов – русского и казахского. Действительность превзошла все его ожидания. Песни Абая стали непреходящей духовной ценностью народа. Они зазвучали всюду и стали поистине
всенародными.
Жанна  БАЛМАГАНБЕТОВА