Кызылординские вести

Калтай Мухамеджанов оставил яркий след в истории отечественной драматургии, подарив потомкам богатое наследие, которое и поныненаходит самый восторженный отклик в сердцах и умах поклонников его необыкновенного таланта. Он раскрыл двери в этот мир в эпоху крутых перемен, когда жизнь ломала веками сложившиеся устои степной жизни. Это было время, когда насильственная коллективизация и последовавший вслед за этим голодомор унесли жизни тысяч людей, а выживших ждали годы военного лихолетья. И все же вопреки всем вызовам судьбы творческая карьера Калтая Мухамеджанова сложилась блестяще.

Калтай Мухамеджанов остался в памяти тех, кто его знал и любил как человека искрометного юмора и многогранного таланта. А знали и высоко ценили писателя многие выдающиеся люди его эпохи. Говорят, человек жив, пока его помнят... Переживая горечь утраты, писатель Абдижамил Нурпеисов писал: «Он пришел в этот мир со смехом и со смехом покинул его». Его друг и соратник, выдающийся писатель современности Чингиз Айтматов писал о нем: «Так редки у нас настоящие драматурги, к которым я по праву отношу своего друга Калтая Мухамеджанова». С Чингизом Айтматовым они были очень близки, и даже родились в один год день в день. Как писал известный казахстанский режиссер Ермек Турсынов, Калтаю ага повезло с режиссерами – с Азербайджаном Мамбетовым, Галиной Волчек. Ему повезло с друзьями. Это Эвересты нашего времени – Чингиз Айтматов, Мустай Карим, Абиш Кекилбаев, Давид Кугультинов, Расул Гамзатов, Герольд Бельгер, Морис Симашко.

Калтай Мухамеджанов родился в 1928 году в совхозе «Шіркейлі» Теренозекского (ныне Сырдарьинского) района. Имя, данное ему при рождении, – Калиолла. Его отец Мухамеджан, известный под именем Кара Молда, был представителем традиционного исламского учения. Он закончил медресе Кокилташ в Бухаре и получил звание софы, читал богословские лекции в мечетях Ташкента. Вернувшись на родину, он читал проповеди в мечети Айкожи ишана в Жанакорганском районе и слыл уважаемым в округе человеком, был влиятельным ученым-богословом, в совершенстве знавшим священные хадисы Корана. Основы знаний у него постигали известный жырау, поэт и переводчик Турмагамбет Изтлеуов, поэт Аскар Токмагамбетов, кюйши и композитор Куаныш Баймагамбетов. Своим троим сыновьям Мухамеджан дал имена, упомянутые в священном Коране, – Калиолла, Абибулла и Ибрахим. Однако скрывая истинное значение их имен, называл их ласкательными прозвищами.

За внешним добродушием Калтая, с детских лет впитавшего в себя благочестивость и уважение к религии, таилась истинная набожность. Он был глубоко верующим человеком. Его отец Мухамеджан продолжал читать проповеди в мечети Айкожи ишана и в советское время. Жернова сталинских репрессий, конечно, не обошли его стороной. Как и всех религиозных просветителей прошлого, несших в народ свет религиозного учения, его причислили к врагам народа. Сотрудники НКВД пришли за ним 22 апреля печально знаменитого 37-го года. Старшему из братьев Аби было десять, Калтаю восемь, а младшему, которого называли Кыргызбаем, – три года, самая младшая сестра Рыскуль была грудным ребенком. Мать Калтая, самоотверженная и мужественная женщина, посвятила себя детям и сумела поставить их на ноги.

Долгие годы семья не могла получить никаких сведений о судьбе отца. И только много лет спустя от отбывавшего вместе с отцом наказание в лагере поэта и переводчика Касыма Тогузакова Калтай узнал, что его отец был расстрелян в лагере в том же 1937 году. А было ему тогда всего 49 лет.

Сын репрессированного, Калтай с детства познал тяготы и лишения, несправедливость окружающих и унижение. Но эти испытания не сломили его дух. Босоногий мальчишка таскал по аулу газеты, отмерял земельные наделы, был чабаном, секретарем в правлении колхоза. Но всегда его верными спутниками были острое слово и шутка. И как бы ни ломала его жизнь, он остался таким до конца – весельчаком и острословом, умевшим вставить к месту меткую и острую шутку. Несмотря ни на что, юноша сумел получить прекрасное образование. После Великой Отечественной войны поступил в педагогический институт имени Н.В. Гоголя в Кызылорде, затем перевелся на театроведческий факультет Ташкентского ГИТИСа. В 1950 году был принят на третий курс московского ГИТИСа имени А.В. Луначарского, который окончил в 1953 году. С 1947 по 1968 год К. Мухамеджанов преподавал историю казахской литературы в Ташкентском ГИТИСе и Казахской студии Московского ГИТИСа. Позже был литсотрудником, директором Кзыл-Ординского областного радио. В 1970-1999 годы – главный редактор Госкомитета по кинематографии, второй секретарь Союза писателей Казахстана, первый секретарь Союза кинематографистов Казахстана, заведующий отделом журнала «Жұлдыз», газеты «Қазақ әдебиеті», главный редактор республиканского журнала «Ара – Шмель», газеты «Заман – Қазақстан». Созданный им на заре независимости общественно-политический еженедельник «Түркістан» благодаря широте его взглядов и особой демократичности стал заметным явлением в мире национальной прессы.

Человек уникального таланта, Калтай Мухамеджанов принадлежал к блестящей плеяде писателей, пришедших в литературу в конце пятидесятых годов прошлого столетия. Тогда еще жили и творили классики национальной литературы, чьи памятники сегодня украсили улицы и площади республики. Вслед за Мухтаром Ауэзовым, Габитом Мусреповым, Габиденом Мустафиным, Сабитом Мукановым в литературу пришла целая плеяда блестящих мастеров слова – драматурги и писатели Абдижамил Нурпеисов, Тахави Ахтанов, Жубан Молдагалиев и вместе с ними взошла звезда Калтая Мухамеджанова.

В 60-70-е годы он стал самым известным и популярным драматургом. Спектакли по его пьесам «Бөлтірік бөрі астында» («Волчонок под шапкой»), «Құдағи келіпті» («Сваха приехала»), «Қуырдақ дайын» («Жаркое готово»), «Жат елде» («На чужбине»), «Өзіме де сол керек» («Так мне и надо») шли на сценах многих театров республики и всегда при полном аншлаге. Секрет успеха прост – его герои как нельзя точно передают сущность казахского народа.

Его первая комедия «Волчонок под шапкой» была написана в 1958 году, через год ее поставили на сцене. Спектакль имел необычайный успех. То был дебют таланта и молодости. Режиссер-дебютант, студент ГИТИСа Азербайджан Мамбетов воплотил на сцене комедию дебютанта-драматурга Калтая Мухамеджанова. Журнал «Театр» писал тогда о небывалом успехе молодых авторов: «К алматинскому театру драмы невозможно подойти. За квартал у идущих спрашивают лишние билеты. Всюду оживленные, взволнованные лица. Сегодня идет комедия «Волчонок под шапкой», которая стала горячим увлечением казахской молодежи».

Спектакль надолго стал визитной карточкой театра имени М. Ауэзова. В смехе, который вызывает эта комедия, прослеживается глубокий смысл, он заставляет зрителя задуматься, писал Мухтар Ауэзов, давая высокую оценку пьесе. Это было время, когда даже и намеком нельзя было критиковать общественный строй, время утверждения в литературе, да и вообще в искусстве, положительного и отрицательного героя. Если герой положительный, значит должен быть безупречным во всем. И спасением для Калтая стал отрицательный герой. Именно через образ «плохого» человека, отрицательного героя он показывал негативные стороны жизни.

Произведения К. Мухамеджанова переведены на многие языки мира, спектакли по его пьесам идут на многих мировых театральных сценах и собирают полные залы. Человек светлый и позитивный, он оставил неизгладимый след в мире сатиры.

Обладая энциклопедическими знаниями, он никогда не унывал, был оптимистом по природе. Знаток казахского фольклора, выступая на собраниях, он всегда говорил без бумажки, не спеша, с расстановкой, пересыпая свою речь пословицами и поговорками, смысловыми сравнениями и архаичными идиомами. В его речи не было патетики, присущей многим ораторам. В советские времена собрания обычно шли на русском языке. Для тех же, кто выступал на казахском, обычно приглашались переводчики. Калтай Мухамеджанов всегда говорил на родном языке, и тяжко приходилось переводчикам-синхронистам, пытавшимся переложить на русский язык его образную и выразительную речь с обилием поговорок и присказок. А когда переводчики обращались к нему с просьбой дать заранее текст его выступления, он в свойственной ему шутливой манере говорил: «Мой отважный тигр (любимое обращение писателя), откуда мне знать, что я скажу». Он не готовил свои выступления заранее, они произносились экспромтом, сообразно с ситуацией.

Как сказал академик Рымгали Нургалиев, «когда художник находит свой жанр, соответствующий его таланту, его природным особенностям, – это большая удача для литературы». Калтай Мухамеджанов – писатель широкого масштаба, который сумел реализовать себя в самых разных жанрах – как художник-философ, драматург-новатор, киносценарист.

В кинематографии он известен как автор литературных сценариев «Айман – Шолпан» и «Шыңдағы шынар» (по мотивам неоконченного романа М. Ауэзова «Племя младое»). К. Мухамеджанов начал писать сценарий через год после смерти М. Ауэзова. В подзаголовке «Шыңдағы шынар» («Чинара на скале») он отмечал, что сценарий писался по мотивам некоторых глав романа «Племя младое». Тем самым он отметил расхождение сценарного варианта с романом-первоисточником. В этом сценарии К. Мухамеджанов отходит от тематики джута в степи и оставляет нравственную проблему – джут в душах людей. Главное в сценарии – показать возможность духовного возрождения
человека.

Второй сценарий К. Мухамеджанов написал на основе одного из выдающихся произведений казахского эпоса – фольклорного дастана «Айман – Шолпан». В образе одной из главных героинь – Айман – сценарист выразил свое представление о чести, достоинстве, великодушии, находчивости и смелости. В повествовании Шолпан затмевает Айман своей активной жизненной позицией. Она не только красива и умна, но и смела, находчива и даже коварна. Благодаря дипломатичности она смогла защитить себя и свою сестру Айман от настойчивых посягательств ненавистного жениха. Киносценарии К. Мухамеджанова обозначили новый этап в истории отечественного кинематографа.

Еще со студенческой скамьи он начал заниматься переводческой деятельностью. Его перу принадлежат переводы романов таджикского писателя С.Айни «Рабы», узбекского писателя М. Айбека «Священная кровь», повестей Ч. Айтматова «Материнское поле», «Тополек мой в красной косынке», «После сказки, или Белый пароход» и двенадцати драматических произведений («Мещане» М. Горького, «За тех, кто в море» Б. Лавренева и других).

На сценах многих театров республики ставятся спектакли по пьесам К. Мухамеджанова «Бөлтірік бөрік астында» («Волчонок под шапкой»), «Өзіме де сол керек» («Так мне и надо»), «Біз періште емеспіз» («Мы не ангелы»). Пьеса «Восхождение на Фудзияму», ставшая классикой, была написана в соавторстве с Чингизом Айтматовым. В 1973 году режиссер московского театра «Современник» Галина Волчек обратилась к Чингизу Торекуловичу с предложением написать пьесу для театра. По признанию самого Айтматова, он не был силен в драматургии и потому привлек к работе своего давнего приятеля Калтая. Сюжетная линия принадлежала Айтматову, а написал пьесу и дополнил ее героями Калтай Мухамеджанов. По сценарию, четверо бывших школьных, а потом и фронтовых товарищей решают собраться вместе с женами и любимой учительницей. В разговорах они вспоминают пятого, который по вине одного из них отсидел срок за антисоветчину. Так мучает ли совесть предателя и остальных, отрекшихся от «неблагонадежного элемента»? В центре драмы – проблема человеческой вины, связанной с молчанием, неспособностью противостоять несправедливости. Зло, совершенное много лет назад, приводит к новым человеческим жертвам.

В начале 70-х годов сразу после премьеры в московском театре «Современник» спектакль начал свое триумфальное шествие. Он был поставлен не только на сценах союзных республик, но и в Вашингтоне, Лондоне, Токио. Уже более тридцати лет пьеса не сходит с театральных сцен мира. И каждый раз тема дружбы, предательства, равнодушия смотрится и понимается по-новому. Потому что у каждого поколения свой суд, своя гора Фудзияма...

Известный казахстанский режиссер Александр Головинский в 2002 году снял документальный фильм о К.Мухамеджанове под названием «Скажи мне, кто твой друг?». В фильме своими воспоминаниями о писателе делятся Расул Гамзатов, Чингиз Айтматов, Галина Волчек. В документальную ленту очень органично вплетены мультфильмы – дань тому, что многие годы своей жизни Калтай Мухамеджанов отдал переводу на казахский язык арабских сказок «1001 ночь». Как пишет сам режиссер, идея создания фильма возникла у него после встречи с женой Калтая ага Фаридой и знакомства с уникальной библиотекой драматурга.

Писатель Герольд Бельгер сказал, что «Калтай был не только большим писателем и драматургом, он был еще и великим читателем». В библиотеке Калтая на нескольких полках книги с авторскими надписями, которые были ему подарены лауреатами Ленинской и Государственной премий, народными писателями Расулом Гамзатовым, Мустаем Каримом, Давидом Кугультиновым, казахстанскими писателями. Все они с готовностью откликнулись на предложение поделиться воспоминаниями о Калтае, потому фильм и был назван «Скажи мне, кто твой друг?».

Об интересном эпизоде из жизни Калтая Мухамеджанова, раскрывающем его необыкновенные качества, рассказывал в своей статье, посвященной писателю, государственный деятель Мухтар Кул-Мухаммед:

«Семидесятилетний юбилей Калеке проходил на критическом пограничье времен – летом 1999 года, хотя по официальной биографической хронологии должен был быть проведен в конце 1998 года. Замечу, что тот свой юбилей он проводил вовсе не для того, чтобы как-то выделиться, привлечь к себе внимание или пустить кому-то пыль в глаза. Поэтому и главная роль на юбилее принадлежала даже не виновнику торжества, а несметному количеству почитателей его таланта, для которых он стал образцом достоинства, оптимизма и жизненной мудрости. Во всеоружии своей безбрежной эрудиции и душевной щедрости, подобно полноводной широкой реке, прошелся в то лето Калеке с воистину академической юбилейной эстафетой, которая, начавшись в университете имени Дулати древнего Тараза, продолжившись в университете имени Ауэзова солнечного Шымкента, выйдя затем на простор международного университета имени Яссави в священном Туркестане, впоследствии триумфально увенчалась в университете имени Коркыта ата старой доброй Кызыл-
орды. В ходе того своего тура он не просто выступал с лекциями, но одарил все четыре университета четырьмя тысячами книг, чем вызвал искреннюю радость преподавателей и студентов.

Центральный актовый зал Международного казахско-турецкого университета был заполнен до предела. Выступая с лекцией, Калеке держался свободно и раскованно и был, что называется, в ударе. Перед лицом туркестанских ученых мужей он, ориентируясь в богословии блестяще, подобно рыбе в воде, цитировал и толковал Священное Писание от Торы и Псалтыря до Евангелия, с шиком декламировал наизусть аяты Священного Корана и хадисы пророка. Слух жаждущей знаний юной студенческой поросли он очаровал будоражащим умы рассказом, на нить которого, словно в связке сверкающего жемчужного ожерелья, были нанизаны имена и речения величайших суфиев от Абубакира ас-Садыка, Зунуна, Аттара, Аль-Газали, Аль-Бистами, Аль-Ансари, Ибн Араби, Руми, Накшбанди до Ходжи Ахмета Яссави, Абая и Шакарима.

Когда объявили перерыв, группа студентов устремилась на сцену и обступила его плотным кольцом. Терпеливо раздав автографы всем желающим, он собрался было встать и покинуть президиум, как какой-то пожилой турецкий профессор во всеуслышание обратил к нему странный и явно не подобающий такой торжественно-приподнятой атмосфере юбилея вопрос: «Сайын Калтай-бей! Я глубоко благодарен Вам за все, что сегодня здесь услышал. И у меня не осталось никаких сомнений в Вашей глубочайшей учености. Но я не уверен в том, насколько Ваш урок пойдет впрок казахской молодежи. Посмотрите вокруг: казахские девушки позабыли обо всех приличиях. Мало того, что у них укорочены прически и подолы, в последнее время взяли за моду ходить с оголенным пупком. Насколько же все это согласуется с национальными традициями и религиозными предписаниями, о которых Вы только что вели речь?».

В мгновенье ока от царившей в зале задушевной атмосферы, словно после ушата ледяной воды, не осталось и следа. Ошеломленные скандальной выходкой турецкого собрата, мы сконфуженно умолкли, не зная, как выправить ситуацию. Но на лице Калеке не мелькнуло ни тени смущения. Лишь проведя своей толстой ручищей по столь же основательно задуманному Творцом увесистому носу, он отчетливо произнес, воздев к небу указующий перст своей правой руки: «Во всей живой природе юность – это время весны организма, не так ли? А весной все сущее преображается и расцветает подобно турецкому ворсистому ковру, проявляясь наружу всеми своими красками и прелестями. Сильно подозреваю, что проблема не в молодежи, которой сама Мать-Природа велит распускаться по весне жизни бутонами на великом торжище под названием Любовь. А скорее в таких, как Вы, которые, как Вы сами выразились, «позабыв обо всех приличиях», норовят заглядывать туда и на те участки юных тел, куда заглядываться не следовало бы благовоспитанным. Взоры истинно верующего в Бога должны быть устремлены не на личики и плечики неискушенных юных созданий, а на поиски светлого лика всемилостивого, всемилосердного, бессмертного Создателя нашего. Только такие люди по-настоящему чисты душой, и только их намерения – истинно благие». После такого разгромного ответа бедолаге, еще минуту назад рвавшемуся посрамить благочестивого, не осталось ничего другого, как, втянув голову в плечи, с тихим позором затеряться в многолюдном зале. Чтобы не уничтожать окончательно своего незадачливого оппонента, Калеке, чуть выдержав паузу, перевел все в шутку: «Я в молодости тоже ходил босиком и без головного убора. И оттого у меня даже меж пальцев ног все сплошь травой порастало…» Для вящей убедительности он театрально взглянул на свои туфли. И уже не в силах сдержать смех и, сотрясаясь всем телом, он встал и, опираясь на свою трость, под оглушительные благодарные овации студентов сошел в зал, где его снова облепила молодежь».

Был он великим книгочеем. Очень много читал. Как вспоминали современники, его квартира смахивала на гигантское книгохранилище. Сам он говорил, что его единственное хобби – чтение книг. Он понимал толк в древних книгах, рукописях, редких фолиантах, раритетах, успевал прочитать и современную периодику, сохраняя в памяти колоссальные сведения в самых различных областях – истории, философии, литературе, фольклоре, культурологии, религии. Он обрушивал на собеседника поток мудреных, сложных для запоминания имен древних мудрецов, философов, путешественников, цитировал по памяти целые страницы из книг по-русски, по-арабски, делая на ходу сопоставительные аналогии.

Ныне его библиотека стала достоянием читателей нашего региона. Дочь писателя Жамиля Мухамеджанова передала личную библиотеку отца – более семи с половиной тысячи книг – в фонд областной универсальной научной библиотеки имени А. Тажибаева. Книги на казахском, русском, турецком, узбекском, кыргызском, каракалпакском языках, среди них редкие экземпляры, относящиеся к XIX веку, с пометками на полях, сделанными рукой писателя, имеют большую духовную ценность для последующих поколений читателей. Как писал великий русский писатель Василий Жуковский:

«О милых спутниках, которые наш свет

Своим сопутствием для нас животворили,

Не говори с тоской: их нет;

Но с благодарностию: были».

Жанна БАЛМАГАНБЕТОВА